Первые бронеавтомобили из разных подручных средств появились в годы Первой мировой, но настоящий их расцвет пришелся на Гражданскую войну в Испании. Там воевали десятки типов бронемобилей самых разных форм и размеров, некоторые из которых до сих пор поражают воображение. Не стала исключением и Вторая мировая, где нередко в бой шли необычные конструкции.
Начало Великой Отечественной войны обернулось для Советского Союза потерей огромного количества танков, самолетов и другой военной техники. На восполнение потерь требовалось время, а его у советской промышленности не было: враг стремительно продвигался вглубь территории СССР. Замедлить наступление удалось лишь осенью 1941 года.
На Северном фронте ситуация оказалась хотя и не такой катастрофичной, как на других, но и расстояния здесь были совсем иные. Одной из главных целей немецких и финских войск был город Ленинград. Напрасно некоторые считают, что Зимняя война 1939-1940 годов с финнами оказалась бессмысленной. До нее расстояние от Ленинграда до финской границы было 18 км, а после увеличилось до 150. Начни финны и немцы наступление со старых границ, не факт, что Ленинград бы устоял!
Благодаря 150-километровой форе Красной армии удалось все же сдержать наступление с севера, остановив врага у самых границ города. А с 8 сентября 1941 года Ленинград оказался в блокаде, длившейся долгие 900 дней. До начала войны это был один из крупнейших промышленных центров, выпускавших артиллерию, танки и бронеавтомобили. Здесь строили легкие танки Т-26 и пришедшие им на смену Т-50, средние танки Т-28, тяжелые танки КВ-1 и КВ-2. На Ижорском заводе собирали средние пушечные бронеавтомобили БА-10. После начала войны темпы производства выросли, но техники все равно не хватало. А с конца июля ряд предприятий вообще стали готовить к эвакуации.
Наиболее широко импровизированные бронеавтомобили использовали англичане. Потеряв в июне 1940 года во Франции огромное количество вооружения и техники, английские войска стали готовиться к высадке на острова немецкого десанта. На тот момент в британской армии была всего пара сотен броневиков, что подтолкнуло к созданию импровизированных образцов. В ход пошло все – от малолитражек до тяжелых грузовиков.
Одним из символов британской технической мысли того периода стали Armadillo – подвижные блок-посты на основе грузовиков. Вместо кузова на машину устанавливали будку, стенки которой состояли из двух железных листов, между которыми заливался бетон. Выдержать такая броня могла разве что винтовочный патрон, зато экономилась броневая сталь и получалась куда более дешевая конструкция. Импровизацией стали 45-мм противотанковые пушки, строившиеся с использованием старых и ремонтных танковых пушек. Конечно, это было менее эффективное орудие, чем обычная «сорокапятка», но лучше, чем ничего. А на базе ремонтных танков Т-26 создавались 76-мм самоходные установки, воевавшие аж до 1944 года.
27 июня 1941 года в Ленинграде началось формирование Ленинградской армии народного ополчения (ЛАНО). Всего в ее состав вошли 10 дивизий и 20 батальонов, в ополчение вступило около 160 тыс. ленинградцев. Имевшегося вооружения не хватало, поэтому в ход шло все, что залежалось на складах. Еще хуже ситуация была с артиллерией и бронетанковой техникой. Именно для частей ЛАНО и предназначались те самые импровизированные 45-мм пушки.
Упомянутые в документах бронемобили были созданы специально для частей ЛАНО. Возложение на Ижорский завод заказа на них неслучайно: именно к этому предприятию относился НИИ-48 (он же Броневой институт).
Предложенные институтом для постройки броневики базировались на трех типах шасси: ЗИС-5, ЗИС-6 и ГАЗ-АА. Официальных обозначений машин обнаружить не удалось, но на заводских эскизах фигурируют названия «Бронированный грузовой автомобиль ГАЗ-АА модель ЗП» и «Бронированный грузовой автомобиль ЗИС-5 модель ПБ».
Общая схема бронирования была одинакова для всех автомобилей. На кабину и капот устанавливалась бронекоробка с воздуховодами для радиатора, смотровой щелью для водителя и пулеметной амбразурой для пассажира-пулеметчика. Кузов оставался без изменений, но к его бортам приделывались броневые щиты для защиты расчета.
Бронеавтомобили на шасси ГАЗ-АА оснащались спаренной установкой пулеметов ДА на вертлюге. Некоторые из них имели забронированную спереди и с боков установку с пулеметом «Максим».
Вооружение броневиков, построенных на шасси ЗИС-5 и ЗИС-6, было более солидным. По типовому проекту в кузове находилась 45-мм противотанковая пушка, которую ставили туда без каких-либо изменений. Кроме того, часть машин выпустили в зенитном исполнении: на специальной турели размещалась 20-мм автоматическая авиационная пушка ШВАК. Еще большей огневой мощью обладала самоходная установка на шасси ЗИС-5, оснащенная 76-мм полковой пушкой образца 1927 года. Установка имела орудийный щит и круговой сектор обстрела.
К сожалению, ни одной фотографии такой машины не сохранилось, но известно, что 2 августа 1941 года она проходила испытания стрельбой. Надо сказать, система оказалась крупновата для своего шасси: отмечалось, что при стрельбе ЗИС-5 отскакивал назад на 20-25 см, а при стрельбе вбок отмечались прыжки одного из колес. Никакой информации о том, запустили ли такую самоходную установку в серию, нет.
Импровизированные бронемашины стали поступать в войска сразу после начала производства – в середине июля. Согласно штату, в каждую дивизию попало по 12 броневиков на шасси ГАЗ-АА и по 12 на базе ЗИС-5/ЗИС-6. Несмотря на то, что первоначально машины предназначались для ЛАНО, они оказались и в составе обычных стрелковых дивизий, воевавших на подступах к Ленинграду.
Уже с начала августа эти бронемашины вступили в бой с немецкими и финскими войсками. Да, на роль полноценных боевых машин они не тянули, но свою лепту в обороне Ленинграда сыграли. Поддерживая действия ополчения, они постепенно замедляли ход наступления на город и в конце концов остановили врага. А оснащенный этими машинами 72-й отдельный пулеметно-артиллерийский батальон, сколоченный из рабочих Ижорского завода, с боями смог отстоять и родное предприятие.
Правда, за успехи пришлось заплатить высокую цену – уже к началу 1942 года значительная часть броневиков была потеряна. Несколько машин захватили финны и ввели в эксплуатацию вновь: их применяли для перевозки пехоты и пушек, правда, броня значительно снизила возможности перевозки. Несмотря на потери 1941 года, ижорские броневики продолжали службу в частях, оборонявших Ленинград. По состоянию на май 1942 года в войсках Ленинградского фронта находилось около полусотни бронированных грузовиков. Участвовали они и в прорыве блокады Ленинграда, правда, к тому моменту их оставалось совсем немного. Созданием броневиков со стрелковым и противотанковым вооружением на Ленинградском фронте дело не ограничилось.
Малоизвестным эпизодом деятельности местных предприятий стала разработка бронемашин, оснащенных минометами. Как ни странно, первой ленинградской бронемашиной, выступившей в роли самоходного миномета, стал… ЗИС-101!
Осенью 1941 года в отдел изобретений ГАБТУ КА поступило предложение от Ленинградского отделения Научного общества машиностроителей (ЛОНИТОМАШ) об организации на Южном фронте минометного автобронекорпуса:
«В Средней Азии имеется значительное количество автомобилей ЗИС-101 и других легковых машин. Эти машины легко могут быть превращены в минометные бронемашины с установкой на них 82 мм и при известных условиях даже 120 мм минометов.
Возможно, таким образом, сформировать мощное минометное соединение на 540 бронемашин (автоминометный корпус Среднеазиатских республик в составе минометных автополков) по одному полку от каждой республики – Узбекской, Туркменской, Таджикской, Казахстанской и Киргизской.
Корпус формируется для Южного фронта. Обладая исключительной мобильностью (скорость передвижения до 100 км в час), такое соединение в целом или отдельные входящие в него части, в случае надобности могут быстро быть переброшены в любой сектор фронта, где выявились наступательные действия противника или готовится наше наступление.
Такая возможность может иметь серьезное значение для обороны и наступления на Южном фронте, который защищает подступы к Средней Азии. Формирование автобронекорпуса осуществляется Ташкенстким отделением ВНИТОМАШ по излагаемому ниже проекту совместно с советскими партийными, профессиональными и общественными организациями Среднеазиатских республик по принципу – каждый район формирует одну машину».
К сожалению, ни одной фотографии предлагавшейся машины нет, но сохранились ее описание и эскиз. За основу бралось шасси ЗИС-101, на которое устанавливалась бронированная кабина с открытым сверху кузовом. В кузове размещалась круглая платформа с установленным на ней 82-мм минометом. Благодаря круговому обстрелу такая минометная установка обладала большой маневренностью огня.
От идеи постройки 540 самоходных минометов отказались, тем не менее осенью 1941 года один такой бронеавтомобиль построили. Согласно акту, 17 ноября 1941 года прошли огневые испытания «подвижной минометной установки», разработанной и построенной ЛОНИТОМАШем. В испытаниях принимали участие военинженер 3-го ранга Кучер, разработавший установку, начальник спецформирования ЛОНИТОМАШ профессор Чистяков и командир 1-го минометного полка майор Кривцов.
По итогам испытаний было решено внести в конструкцию некоторые изменения, связанные со снижением нагрузки на ходовую часть при стрельбе. Поскольку шасси ЗИС-101 оказалось слишком слабым, ЛОНИТОМАШ попробовал установить миномет на шасси грузовика ГАЗ-АА.
С 26 по 29 июня 1942 года военнослужащие 47 ЗАП провели испытания двух машин. Согласно описанию, «моторизованные минометные установки» предназначались для участия в наступательных и оборонительных военных действиях как «кочующие» минометы. Благодаря возможности быстрого перехода из походного положения в боевое и обратно обеспечивалась высокая маневренность огня.
Первая машина во многом повторяла идею, заложенную в конструкцию самоходного миномета на шасси ЗИС-101. На шасси ГАЗ-АА установили бронированную кабину по типу бронемашины БА-10 с толщиной бронелистов 8 мм. Позади кабины находился бронированный кузов, открытый сверху. Внутри кузова разместилась минометная установка с круговым обстрелом, аналогичная той, что существовала на шасси ЗИС-101. Но вот вторую машину бронировать не стали, да и по конструкции она оказалась намного проще. На шасси обычного ГАЗ-АА установили морскую 45-мм пушку 21-К со своей штатной тумбой, заменив ствол на трубу от 82-мм миномета. Таким образом удалось получить миномет, имеющий не только круговой обстрел, но также возможность быстро менять угол возвышения.
В годы блокады Ижорский завод, основные мощности которого эвакуировали в Свердловск, продолжал выпускать военную продукцию для защитников Ленинграда. На заводе, находившемся буквально на линии фронта, строили защитные бронеколпаки и ремонтировали танки. Оборонял завод 72-й отдельный пулеметно-артиллерийский батальон под командованием лейтенанта запаса Г.В. Водопьянова.
Но помимо организации обороны родного предприятия Водопьянов занимался разработкой конструкций для усиления огневой мощи 72 ОПАВ. Наиболее известной стала передвижная огневая точка, представлявшая собой бронекороб с установленной сверху башней от танка Т-38.
Такая конструкция, поставленная на колесный ход, позволяла быстро перебрасывать себя на разные участки обороны.
В конце 1943 года Водопьянов разработал более солидную конструкцию, получившую индекс ИЖ-72. На 3-тонный прицеп была установлена бронекоробка, которую венчала башня от танка Т-26. Конструкция прошла испытания, которые закончились вполне успешно. Идею, впрочем, забраковали в ГАУ КА, указав, что мощность 45-мм пушки слишком мала. В ходе испытаний обе машины совершили пробег в 150 км, каждая установка произвела по 106 выстрелов. Никаких неисправностей и отказов материальной части обнаружено не было.
По результатам испытаний рекомендовалось принять оба бронеавтомобиля на вооружение, в дальнейшем снизив толщину брони кузова до 6 мм, а также улучшив укладку. Вместе с тем Артиллерийский комитет ГАУ КА по неизвестным причинам посчитал установки неудачными и рекомендовал от их производства отказаться.
Решение более чем странное, поскольку такие машины в условиях блокады были крайне необходимы. Это, впрочем, далеко не единственный пример того, когда вполне удачные для определенного участка фронта технические решения браковались под не очень понятными предлогами.